Человек без надежды (СИ) - Страница 119

119

Наконец, штатная лаборатория сегодня заканчивает всестороннее исследование пули, извлеченной из спинки скамейки в парке при клинике. Микаэла не возлагала на нее слишком больших надежд: скорее всего, человек, смастеривший взрывное устройство, в силах сделать и пистолет, а также отлить к нему пули. Она не сомневалась в том, что мимо людей Натьена Аль — Коди не проскочит даже мышь, так что стащить оружие со склада было совершенно невозможно. Сейчас пистолетов нет даже у "мертвецов" — стандартное вооружение, относящееся к высокому классу опасности для ковчега, выдают только непосредственно перед экспедицией, прямо в день отлета. Учитывая молодость и горячность некоторых космопилотов, такие меры предосторожности явно не лишние. Мика и сама знавала нескольких "мертвецов", которые в пылу обычной ссоры хватались за ножи или шокеры. Нетрудно представить, что случилось бы, окажись в их распоряжении огнестрельное оружие!

— Приехали, — в голосе таксистки прозвучало легкое разочарование — ей, кажется, понравилось обгонять другие средства передвижения, на хорошей скорости передвигаясь по спецполосе.

— Спасибо, — с трудом разлепив непослушные веки, Микаэла быстро поднесла левую руку с чипом к оплачивающему устройству, после чего попрощалась и вышла из "магнитки".

Ей пришлось приложить некоторые усилия, чтобы идти, не пошатываясь, а оказавшись в собственной квартире — студии, Войцеховская нарушила с дюжину установленных ею же правил, с трудом доползя до кровати и растянувшись поперек нее прямо в рабочей одежде. Краем сознания она еще успела подумать о том, что нужно включить сигнал коммуникатора на большую громкость, чтобы точно проснуться. А через секунду усталый мозг, убедившись, что непутевая хозяйка доведена до дома и уложена в кровать, отключился, демонстрируя удивительную самостоятельность…

…Северо — восточная часть Города славилась тем, что здесь было неспокойно. То есть до настоящего "беспокойства", разумеется, не доходило: все знали, что служба безопасности нарушителей в бараний рог скрутит, а Железная Микки — лично истолчет в порошок. Но все же эти районы считались… не слишком престижными. И прозвище "Трущоба" как нельзя лучше подходило этой части с ее клубком узких улочек и неуютными дворами — колодцами без малейших признаков детских, спортивных площадок или даже просто газонов и скамеечек. Располагалась она довольно далеко от обычных трасс и, как говорили, возникла почти стихийно — кому‑то из Первого Поколения вздумалось построить "очаровательное местечко" для полного повторения того, что было на Земле. Дескать, в любом Городе должны быть "тихие омуты", в которых водится и такое, от чего у почтенного обывателя волосы встанут дыбом.

Улицы и уровни здесь переплетались так хитро, словно их проектировали в изрядном подпитии. Кроме того, нумерация домов в Трущобе была на редкость бестолковой и наводила на мысль о том, что пресловутый проектировщик здорово поглумился над потомками, с радостным хихиканьем представляя себе, как все это будет выглядеть посреди упорядоченного благоустройства Города Два. Здесь дома стояли так плотно, что стандартные "магнитки" могли разъехаться только разными уровнями, более легкая над более тяжелой. А что‑то крупное вроде трейлера и вовсе не проползло бы по закоулкам (а если бы и проползло, то непременно застряло бы в одном из живописно крутых узеньких поворотов). Газонов и пешеходных полос вдоль улиц почти не встречалось, и даже встречные легкие "сильверы" должны были чувствовать себя здесь неуютно, а их водители, наверное, чуть ли не плечами сталкивались, пытаясь не прижаться к не особенно чистым стенам домов.

Правительство предоставляло в этом районе точно такое же жилье, как и в любом другом, но как‑то так получалось, что семейства поприличнее норовили поскорее отправиться куда‑нибудь подальше от Трущобы, а оставались там только по привычке и от природной лености. Впрочем, некоторые "неблагонадежные элементы" чувствовали себя здесь как рыба в воде, но и расплачивались за такое "удобство" постоянным неусыпным приглядом со стороны службы безопасности, которая здесь работала вдвое бдительней, чем в остальной части Города Два.

Поговаривали, что свои "Трущобы" были в каждом Городе "Одиннадцати", но, как правило, беспорядки в них решительно пресекались. У местных жителей редко хватало пороху на какие‑то по — настоящему серьезные правонарушения, в основном отсюда поступали сигналы о бытовых потасовках и прочем мелком хулиганстве. Те, кого удавалось поймать "за руку", получали штрафы и другие наказания, поэтому скорее выглядели грозно, чем на самом деле были способны на что‑то противозаконное. Неписаные правила Города Два гласили: хочешь поскандалить или подраться — отправляйся в Трущобу, но будь готов к тому, что пострадавшим в этой склоке скорее всего окажешься именно сам. Нравятся синяки, шишки и переломы конечностей — милости просим, уважаемые, всегда рады угодить!

Заглушив мотор, выключив компьютер своего "сильвера" и повесив шлем на одну из рукояток руля, Габриэль Дольер боком уселся на сиденье, для устойчивости уперевшись ногой в асфальт, и приготовился ждать. Это место ему не нравилось, но особого беспокойства не вызывало. Напасть на здорового мужика в форме с нашивками, обозначающими принадлежность к командованию ковчегом, прикатившего на приличном "сильвере", мог решиться только совсем уж отчаянный житель Трущобы, а здесь такие долго не жили. В тупике, где он оказался, торчала какая‑то стайка подростков, которые, едва лидер Центра летной подготовки припарковал аппарат, предпочли покинуть это чудесное место. Габриэль проводил их тяжелым взглядом. Наверняка среди мальчишек, только что "дернувших" из тупика, есть пара — тройка тех, кто через несколько лет окажется в его Центре. Занимались бы лучше чем‑нибудь полезным, чем шляться по Трущобе, — глядишь, потом и выбрали бы себе более перспективную карьеру, чем пилотирование космических челноков!

119