Человек без надежды (СИ) - Страница 127

127

— Здравствуй! — на мгновение Вероника замерла в дверном проеме, и лицо ее приняло трагическое выражение, как будто мать с дочерью должны были вот — вот распрощаться навсегда.

— Привет, мам! — бодро ответила Сильвер, прогоняя непрошеную мысль о том, что родительница могла бы и поучаствовать в создании ужина, если бы вдруг заметила, что одной рукой действовать неудобно.

— У нас в доме есть что‑нибудь съедобное? — строго поинтересовалась Вероника.

— Я как раз это "что‑нибудь" готовлю, — заметила Силь, осторожно передвигая Василия вместе с миской подальше. — Завтра, кстати, должны доставить продукты. Меня не будет дома, поэтому не могла бы ты принять курьеров?

— Тебя теперь никогда не бывает дома! — с судорожным всхлипом заметила великая писательница, усаживаясь на удобный стул и не делая никакой попытки помочь дочери. — Хотела бы я узнать, чем ты занимаешься?

— Езжу на перевязки, на сеансы к психологу и в клинику, где лежит Камилла, — терпеливо пояснила Сильвер.

— Ну ладно, перевязки я еще понимаю, — снисходительно кивнула госпожа Суздальцева. — Но, скажи на милость, зачем тебе вдруг понадобился психолог? И с какой стати ты по полдня торчишь у Камиллы, если она до сих пор не пришла в себя?

С трудом удержавшись от соблазна запустить в старшую родственницу ложкой, которой Сильвер как раз перемешивала салат, девушка постаралась несколькими глубокими вдохами вернуть себе внутреннее спокойствие. Как странно: еще неделю назад она считала мамино поведение само собой разумеющимся, и оно ее даже почти не раздражало! Но с прошлой субботы столько всего произошло, что теперь "писательские" капризы прямо‑таки встали Силь поперек горла! Ей определенно нужно как можно быстрее подыскать себе отдельное жилье!

— Психолог помогает мне реабилитироваться после взрыва в "ДиЭм", — ровным тоном проговорила девушка. — И то, что Камилла пока в коме, никак не влияет на мое желание ее видеть!

— Разумеется, это не мое дело, и тебе прекрасно известно, что я старалась никогда не вмешиваться в твою жизнь, — брюзгливо фыркнула Вероника. — Но, между прочим, уже то, что ты забросила дом ради каких‑то личных интересов, свидетельствует, что ты еще не готова к тому, чтобы выпорхнуть из родительского гнезда!

— Знаешь, вообще‑то я бы не возражала, если бы ты хоть иногда вмешивалась в мою жизнь! — неожиданно резко ответила Сильвер. — Может быть, в таком случае у меня хоть создавалась бы иллюзия, что я нужна тебе не только в качестве кухарки, судомойки, курьера и уборщицы!

— Какой кошмар! — трагически закатив глаза, простонала почтенная родительница. — Какая черная неблагодарность! Ведь это именно благодаря моему воспитанию ты стала тем, кто ты есть! Излишняя опека обязательно испортила бы тебя!

— А капелька заботы мне бы тоже чем‑то повредила? — сердито осведомилась девушка. — Ты спрашиваешь, зачем мне психолог? В прошлую субботу я чуть не погибла при взрыве и пожаре, а позавчера в меня стреляли. По — твоему, таких переживаний недостаточно для того, чтобы обратиться к специалисту?

— Но в итоге ни там, ни там ты не пострадала, — Вероника на мгновение распахнула глаза. — Я бы сказала, что это весьма волнующий опыт!

— Желаю тебе никогда его не пережить! — саркастично произнесла Сильвер, возвращаясь к салату. — Весьма волнующий!

— Ты еще очень юна и слишком остро на все реагируешь, — проигнорировав тон дочери, назидательно произнесла Вероника. — Разумеется, глупо тебя в этом упрекать, ведь я тоже очень ранимый человек, и неудивительно, что ты пошла в меня! С возрастом ты научишься управлять своими эмоциями!

Пошла в матушку? Огради, Вселенная! Силь слегка прикрыла глаза и снова сделала несколько глубоких вдохов.

— Нет, я все больше и больше убеждаюсь в том, что тебя совершенно нельзя отпускать жить в одиночестве! — продолжила тем временем заботливая "мать семейства". — Ты или начнешь гулять по каким‑нибудь странным компаниям, или заведешь себе совершенно неподходящего мужчину!

— Мама, я уже завела кота, а мужчина — это не домашнее животное! — не выдержала Сильвер. — И вообще, если бы вдруг мне хотелось гулять "по странным компаниям", я бы давно это делала, а ты бы даже не заметила!

— Ты всегда была ко мне несправедлива! — тут же обвинительно высказалась Вероника. — Я уделяю тебе столько времени и внимания, сколько могу. Глупо требовать от меня большего — ведь я занимаюсь творчеством!

Силь посмотрела на нее почти с жалостью. Действительно, глупо было сейчас требовать чего‑то от госпожи Суздальцевой! Двадцать три года она не слишком‑то волновалась за судьбу дочери, да и сейчас опомнилась только потому, что сложившееся положение вещей может ограничить ее в привычном комфорте.

— Твой отец приучил тебя к излишней опеке, — не замечая паузы, возобновила монолог великая писательница. — Ты совершенно несамостоятельная! Ты непременно будешь искать в ком‑нибудь опору и жестоко разочаруешься — да, да, поверь мне! Наверняка, не пройдет и недели после твоего переезда, как рядом с тобой окажется какой‑нибудь неподходящий тип, которого будут больше всего интересовать деньги, завещанные тебе Александром! Ты доверишься ему, а он оберет тебя и бросит! Учти, пожалуйста, что у меня вряд ли хватит средств содержать тебя, когда ты останешься без вирта за душой!

— К твоему сведению, я сама зарабатываю вполне достаточно, чтобы не сесть тебе на шею, — мрачно произнесла девушка. — И папиных денег до сих пор не трогала.

127