Человек без надежды (СИ) - Страница 71

— Ничего, оно потом возвращается! — огрызнулась девушка. — Не зря же ты покупаешь все эти визгливо — тошнотворные фильмы, многие из которых были сняты еще на Земле!

— У тебя нет сердца! — писательница бессильно опустилась на одну из табуреток, сердито сверкнув взглядом на дочь. — Разве ты не понимаешь, что, если ты не будешь жить рядом, я буду все время беспокоиться, как ты и что с тобой? Силь, девочка моя, ты ведь еще совсем ребенок!

Сильвер повернулась к Веронике, и под ее взглядом заботливая родительница неуютно поерзала и потупилась. Поняла, наверное, что сейчас хватила через край. По большому счету ей было наплевать на то, как и с кем дочь проводит время. Силь сомневалась, что, не свяжись с ней медсестра из больницы, Вероника вообще бы осознала, где "ее девочка". Новостей она не смотрела и не слушала, так что трагедия в "ДиЭм", вероятно, просто прошла бы мимо писательницы Суздальцевой, никак ее не затронув. Интересно, если бы Сильвер погибла при взрыве и никто бы не связался с Вероникой, сколько времени прошло бы до того момента, как она поняла, что дочери уже давно нет дома? День, два, неделя? Пока в холодильнике не закончилась бы еда, а в ящиках — чистая посуда, вряд ли отсутствие Силь обеспокоило бы маму.

— Мне уже двадцать три, и я по закону "Одиннадцати" имею полное право на жилье, отделенное от родителей, — отчеканила девушка. — Сегодня же вечером подам соответствующий запрос в службу распределения ресурсов и с помощью муниципалитета начну подыскивать себе что‑нибудь подходящее. Если хочешь, могу составить требования и для тебя — только тебе придется выбираться из дома, чтобы осматривать варианты. Или ты все‑таки предпочитаешь остаться здесь, доплачивая за лишнюю площадь?

— Это какое‑то безумие! — простонала Вероника — в такие моменты, отчаянно фальшивя, она становилась похожей на героинь своих романов, которые трогательно и ненатурально страдали, демонстрируя это перед каждой репликой. — Ты совершенно отбилась от рук! Если бы твой отец был жив, он ни за что не допустил бы, чтобы ты уехала из родного дома!

Если бы Александр Фокс был жив, ей бы, вероятно, и в голову не пришло уехать… Сильвер прямо посмотрела в глаза матери. Отбилась от рук? Возможно. А может быть, Кароль и Камилла правы, и ей давно уже пора сменить обстановку, отпустить душу покойника и жить собственной жизнью, не цепляясь за прошлое. Отец бы обязательно одобрил ее — он вообще любил, когда дочь делала "взрослые" поступки.

— Мама, это мое решение, — строго произнесла Силь. — Ты остаешься или тоже переезжаешь?

На породистом лице Вероники Суздальцевой было отчетливо видно, как в душе ее привычка к комфорту сражается с жадностью. С деньгами она всегда расставалась неохотно, однако ради себя, любимой, готова была на жертвы. Сильвер поймала себя на мысли, что готова лично оплачивать матери пользование излишней площадью, — лишь бы самой не жить рядом с ней.

— Раз ты решила поступить со мной так жестоко, — всхлипнула Вероника, показательно содрогаясь, — мне не остается ничего другого, кроме как остаться здесь одной. Я не предам память твоего отца, а ему нравилась эта квартира! Ты уедешь — и я целыми днями буду бродить по пустому дому и оплакивать нашу семью! Мы ведь были так счастливы — ты, я и папа!..

— Хорошо, так и поступим, — чувствуя себя бесчувственным бревном, Сильвер отвернулась к столу. — Ты остаешься, а я уезжаю.

— Ладно, — слабым голосом произнесла Вероника. — В таком случае, если твоя комнате тебе не нужна, ты не станешь возражать, если я оборудую в ней салон?

— Салон? — недоуменно переспросила Сильвер. — Это который светский?

— Ну не парикмахерский же! — "умирающий" тон слегка ожил. — В свое время все мало — мальски крупные писатели собирались в салонах, а держать такой у себя дома считалось очень модным.

— Сколько веков назад? — усмехнулась девушка.

— Какая разница?! — Вероника махнула рукой. — Тебе ведь больше не нужна будет твоя комната!

— Конечно, нет, — Силь достала из холодильника и кинула в размораживатель две порционные упаковки грибов. — Делай, что хочешь.

Трагически — надрывно вздохнув и вытерев салфеткой глаза, Вероника грациозно поднялась со стула и направилась к выходу с кухни. Впрочем, напоследок она обернулась в дверях, чтобы подарить дочери еще один укоризненный взгляд, на который Сильвер уже с чистой совестью не обратила никакого внимания. Светский салон в бывшей ее комнате — отличная мысль!

— Разумеется, я по — прежнему считаю, что это очень глупо, недальновидно и даже в какой‑то мере жестоко с твоей стороны, — сурово произнесла новоявленная обладательница свободной жилплощади. — В последнее время я не понимаю, что с тобой происходит. У меня такое впечатление, что мы с Александром слишком избаловали тебя! Но ты единственная дочь, нам это было позволительно… Я и не подозревала, что ты вырастешь не милой и ласковой девочкой, какой была в детстве, а бездушным ходячим мертвецом, не желающим считаться ни с кем, кроме себя! Кстати, я сегодня обедать не буду — может быть, поужинаю позже, а пока у меня нет аппетита… Надеюсь, хотя бы от этого тебе станет стыдно!

Высказавшись напоследок, Вероника с достоинством выплыла из кухни. Вероятно, если бы она обернулась, реакция Сильвер ее бы порадовала. Девушка застывшим взглядом уставилась ей в спину, как будто видела впервые. В голове у Силь от финальной реплики словно что‑то щелкнуло. Бездушным ходячим мертвецом… Мертвецом!